В свое время с большим удовольствием прочитала "Пёсий двор, собачий холод". Потом пробовала понадкусать "Чуму в Бедрограде", но она у меня решительно не пошла. Потому что, несмотря на общность авторов, локации и даже некоторых персонажей, это очень разные книги. В общем, сломалась я где-то на середине, не пережив всей этой сложносочиненной голубятни, матерщины и бесконечных вьетнамскихколошминых (колошматых? колошменных?) флэшбэков.
А тут вдруг захотелось чего-то такого. Злобненького и долбанутого. Бессмысленного и беспощадного.
В этот раз зашло просто изумительно. А под конец я встретила вот такую цитатку.

Мысль о том, что блокада Порта долго не продержится, кто-нибудь сорвётся с места на деловую встречу, и вместе с ним сорвётся и поползёт по всему миру чума, была совершенно не страшной и не грустной. Потому что проблема такого масштаба — слишком колоссальна и грандиозна, чтобы вместиться в маленькую Димину душонку. Он просто не мог представить, как это — всемирная эпидемия.
(«Пандемия», — услужливо подсказал обширный словарный запас.)
Примерно как не мог представить себе войну.

Дима, на самом деле, очень странный и во многом непонятный для меня персонаж (более непонятный только Гуанако). Но в последнее время я, кажется, немножко Дима.