Кровать пустует, на часах почти полтретьего.
Мигрень скребется в голове чумною крысою.
Я написал бы о любви, большой и трепетной,
О верной дружбе, доброте и бескорыстии,
О горизонтах, золотистой дымкой сотканных,
О белокаменных дворцах с резными башнями,
Да только дар мой не желает знать высокого,
Ему милей моей души застенки страшные.
Черновики листвой опавшей в кучу свалены.
Изнанка правды новым смыслом оторочена.
Слова обманчивы, как маски карнавальные,
И манят тайной лабиринты междустрочия.
Танцуют блики на клинках, в запале скрещенных,
Соленый ветер шевелит листы тетрадные...
Но по фундаменту чудес змеятся трещины,
Лишь только я решусь дотронуться украдкою.
Силки бессонницы верней любого карцера.
Сквозь муть реальности - иных созвездий сполохи.
Весна в разгаре, под окном цветут акации,
Но мне все чудится, что в доме пахнет порохом.
О чем ни силюсь рассказать, о чем ни думаю,
Из-под пера опять выходит злая исповедь.
И в однокомнатном прокуренном аду моем
Мечты становятся чудовищами исподволь.
Рассвет туманным молоком на стекла выльется.
Всю ночь ворочается бес в моей чернильнице.
Вопрос в зал: серединка (2 кусок) нужна или ее лучше выкинуть нафиг? Автор в разумьях.